«Это история про то, как сильно мы зависим друг от друга»

В конце текста будет срочная просьба, но начну все же с преамбулы. Короткой! И хочу сразу сказать спасибо всем, кто дочитает и нажмет кнопку «Помочь». Спасибо! Я вас люблю.

Так вот.

История про COVID-19 для меня – это история про то, как сильно мы зависим друг от друга. Про то, как любое действие любого человека становится частью общего движения, в результате которого мир движется в ту или иную сторону. Наверное, похожее ошеломление испытал Лев Толстой, когда сложил один к одному разные свидетельства о войне 1812 года и понял, что история идет туда, куда ее толкают все, а не отдельные избранные. Каждый по мере собственных сил, но именно все. История нашего подопечного, 38-летнего Т. из небольшого города в Краснодарском крае, отчасти про это – про то, как его жизнь оказалась в прямой зависимости от действий нескольких поколений людей в самых разных сферах человеческой жизни. Когда человеку прилетает то, за что он никак не отвечает. Просто потому, что все мы сильно зависим друг от друга.

Знаете ли вы, что за последние двадцать лет фармгиганты Pfizer, Eli Lilly&C и Bristol-Myers Squibb практически закрыли проекты по созданию новых антибиотиков – как невыгодные? Или о том, что ровно двадцать лет назад, в 2001 году, были зафиксированы первые массовые вспышки пневмоний и сепсисов, связанных с бактериями рода Klebsiella, которые не отвечали на лечение антибиотиками, и с тех пор их уже полторы сотни разновидностей?

Даже если не знали, то наверняка слышали: гонка вооружений между бактериями и антибиотиками разгоняется, и исход неизвестен. Никакого коронавируса для уничтожения человечества будет не нужно, если ничего не поменяется.
Почему так вышло? Потому, что многие десятилетия антибиотики применяются в сумасшедших объемах, часто бездумно и неконтролируемо, везде и всюду. Антибиотиками кормят детей и взрослых, кур и коров, назначают при любом чихе и продают в аптеках без рецептов, что бы ни говорили контролирующие органы. И качество этих антибиотиков иногда таково, что бактерии расправляются с ними одной левой (хотя у них и рук-то нет).

Каким боком к этому имеет отношение пациент Т., приехавший на трансплантацию костного мозга в НИИ ДОГиТ им. Р. М. Горбачевой?

Мы как-то уже писали, что с весны прошлого года в клинике запущен протокол, задача которого – усилить инфекционную безопасность. В числе прочих мер каждый пациент сразу, как только поступает в клинику, обследуется на флору, которая у него внутри живет, и на ее чувствительность к антибиотикам. Это очень важно сделать именно до начала лечения: когда костный мозг будет оглушен химиотерапией и временно работать не сможет, все спящие бактерии проснутся, и нужно заранее знать, какой антибиотик спасет пациента. Заранее!

Благодаря внедрению этих протоколов на фонд AdVita свалилось, во-первых, некоторое количество реактивов для лабораторий, а во-вторых, новые расходы на антибиотики. Потому что сотни пациентов, прибывая из всех концов страны, привозят с собой и свои бактерии – и многие из них уже не взять почти ничем.

Обычно это так называемые больничные инфекции: трансплантацию, как правило, назначают после нескольких лет лечения. Это значит, что полечившиеся в самых разных больницах страны люди уже, как правило, встретились с особо злостными бактериями, выжившими под ковровыми бомбардировками антибиотиков.

Случай с пациентом Т. – другой. Он приехал к нам с миелодиспластическим синдромом. Это пред-лейкоз, который, если удастся выявить вовремя, сразу лечат трансплантацией. То есть свою устойчивую почти ко всем антибиотикам грамотрицательную палочку он получил не в больнице, а где-то в обычной повседневной жизни, просто так, без всякой госпитализации и химиотерапии. Оказывается, так тоже бывает. И от встречи с такой бактерией, оказывается, никто из нас не защищен. И вроде бы никто не виноват: надо же лечить инфекции? Но только сейчас, буквально несколько лет назад, антибиотикорезистентность бактерий была осознана как угроза существованию человека. Может, что-то и сдвинется, и беспечность в отношении к антибиотикам сменится осторожностью и осмысленностью.

Но пока суд да дело, люди страдают здесь и сейчас. Сразу после трансплантации Т. попал в реанимацию с сепсисом. К счастью, врачи уже знали, чем его лечить, и лечат. К несчастью, Завицефта (так называется тот ЕДИНСТВЕННЫЙ антибиотик, способный эту конкретную бактерию убить) – антибиотик очень дорогой. Никакая клиника в больших количествах его позволить себе не может, и поэтому запасов на весь курс лечения не хватило. Больница объявила срочную закупку, но срочность в данном случае значит не меньше двух недель. Две недели пациенту Т. надо продержаться. Цена вопроса – 318 тысяч рублей. Пожалуйста, давайте мы их быстро соберем!

Елена Грачева, член правления фонда AdVita

Поддержать программу «Лечение»