«Нет ничего более заряжающего оптимизмом, чем помощь человеку»

«Нет ничего более заряжающего оптимизмом и желанием жить, как помощь другому человеку» – рассказывает исполнительный директор фонда AdVita Павел Гринберг. Наш друг Светлана Щелокова поговорила с одним из основателей фонда о привязанности к работе, источниках силы и природе желания помогать.

За что вы отвечаете в фонде сегодня?

Сейчас моя епархия — разруливание нестандартных ситуаций. Я имею в виду сложные медицинские случаи, когда не очевидно, как надо действовать. Это не публичная деятельность, это взаимодействие с пациентом и с врачами. Эта деятельность очень келейная, приватная, один на один. Это вообще мой формат – общаться с человеком один на один. Только не нужно думать, что «нестандартных» ситуаций не достается коллегам. Каждый случай уникален, и работать с людьми всегда сложно.

Почему для вас важно заниматься этими сложными ситуациями?

Я даже не знаю, это как-то само собой. Я просто живу и особенно этими вопросами не задаюсь, потому что это как-то для меня очень естественно. Во-первых, я человек очень консервативный. Если куда-то вошел, меня потом довольно сложно выпилить оттуда. Я очень редко сам что-то бросаю и ухожу. Но, кроме всего прочего, это нормально, что проблемы есть, проблемы не решены, проблемы продолжаются. Это на жизнь похоже, так она и устроена. Нужно, чтобы было интересно что-то делать в любой сфере. Если у тебя все слишком легко получается, тебе станет скучно.

Еще держит привязанность к людям, которые работают в фонде или сотрудничают с ним. И все лучшее понимание подопечных, врачей, вообще обстановки, в которой это складывается, страны в целом. Мой интерес не угас. У меня были времена, когда все валилось из рук, но не фонд тому был причиной. Он скорее поддерживал на плаву.

В ваших постах в сообществе фонда мелькает мысль, что «для реализации медицинского и/или благотворительного прорыва требуются настойчивость, "нахальство", "разнузданный оптимизм"». В чем это проявляется?

Общаясь с сильными мира сего, от которых нам нужны деньги или какая-то другая помощь, хочешь не хочешь, надо как-то «обольстить» другого человека. Ты должен убедить его, что ты ему нужен, что твой проект ему нужен. Если не заразишь этого человека оптимизмом и верой в то, что это все реализуемо, он будет смотреть на это с обычной позиции, что все равно ничего не получится и так далее. Ты должен показать, что ты тот человек, который сделает. Не украдет, не сбежит, не спрячется, не будет вешать лапшу на уши. Придет и сделает. Вкладывают часто не в идею, а в человека. Я общался с такими людьми, которые не привыкли, чтобы с ними спорили. А тем более спорили корректно. Вот эта особая способность: не разозлить человека. И главное – заразить его надеждой, что можно сделать лучше.

Откуда брать оптимизм, когда работаешь в благотворительном фонде, миссия которого – решать очень сложные проблемы людей?

Мы же всегда можем как-то помочь, правда? И ничего нет более заряжающего оптимизмом и желанием жить, как помощь другому человеку. Особенно, когда она удается. Нет ничего более заряжающего нас энергией, чем сам процесс доброго, эффективного общения с человеком.

А можно ли заразить другого желанием помогать?

Я не стараюсь, не прикладываю специальных усилий. Бывает, пообщаешься с кем-нибудь, и через какое-то время человек становится нашим волонтером. Ты не можешь утверждать, что это именно ты человека направил, после чего у него «открылись глаза». Но всегда нужен какой-то человек или коллектив в качестве центра кристаллизации. Не важно, чем он занимается, важно, что он будет притягивать подходящих людей, которые смотрят на мир так, как этому человеку свойственно, приятно, полезно и так далее. Когда появляется такой центр, нужные люди притянутся сами.

Что приводит людей в благотворительность помимо личного опыта болезни или поддержки болеющих близких?

Я вижу довольно много людей, у которых вообще ничего такого не было. Они как-то сами доходят до того, к чему других судьба приводит через тяжелый опыт. Кто-то с этим рождается. Вообще говоря, у каждого из нас есть круг людей, которых ты в той или иной степени опекаешь, это нормально. Мы заботимся не только о своем потомстве, забота на племя переносится, на группу, на народ, я не знаю, на весь мир.

Как работать с предубеждениями против благотворительности?

С этим бороться чрезвычайно сложно. Предубеждения бывают разные. Образование падает по всему миру, суеверия растут, страхи всякие. Мы можем, конечно, в свои уставные цели записать вообще, не знаю, просвещение всемирное, но это не наша задача. Пусть этим другие фонды занимаются.

Какая задача у фонда номер №1 в этом году?

Все то же самое: сделать так чтобы онкологические больные, которые проходят лечение в Петербурге, получали самое эффективное современное лечение. Мы кокетничаем немножко, когда говорим, что наша цель – сделать так, чтобы мы были не нужны. Но нет страны в мире, где благотворительные фонды нашего плана были бы не нужны совсем. Везде они нужны. Я бы не сказал, что мы движемся семимильными шагами к решению этой задачи, скорее наблюдаем волнообразный процесс: то чуть лучше, то чуть хуже. Есть области, где однозначный прогресс. Клиника Горбачевой – одна из лучших клиник в мире по объективным показателям, которые из года в год становятся лучше. Пересадок делается больше, с лучшим результатом; опыт нарабатывается, лучше передается, больше молодежи, которой эти знания передаются. И в принципе выстраивается как-то система. В общем и целом, несмотря на не всегда благоприятный фон, онкологическая служба Петербурга сейчас лучше, чем лет 10-15 назад.

А какое главное достижение фонда за 20 с лишним лет?

Мы поддерживаем трансплантологию. Костный мозг пересаживается в тех количествах, которые квотирует государство каждый год. Мы тоже помогли системе: например, растет российский регистр и с каждым годом все больше пересадок происходит от российских доноров. Мы это все дело в изрядной степени профинансировали благодаря помощи наших жертвователей. Конечно, не полностью, но как-то поддерживаем.

Наша главная цель – «поддерживать штаны» в системе, чтобы, когда там ремешок рвется, оперативно подхватывать. То есть, мы как скорая помощь работаем. И как страховочный механизм.

Друзья, спасибо всем, кто поддерживает работу фонда. Прямо сейчас мы собираем деньги на оплату аренды квартир для подопечных, которые приезжают на лечение в Петербург со всей страны. Пожалуйста, поддержите нас пожертвованием по ссылке.