Письмо Якова

Я родился 23 января 1976 года под Ленинградом, в поселке имени Морозова Всеволожского района, где и живу в настоящее время. После окончания в 1993 году средней школы поступил в Санкт-Петербургский Государственный Университет. Получив диплом, в начале 1999 года я воплотил в жизнь свою юношескую мечту - пошел на следственную работу в органы безопасности. С женой мы вместе с 1995 года, она родом из тех же мест, что и я. В 1997 году, когда я был еще студентом, у нас родился сын, а в 2003 и 2007 годах - две дочери.

Находясь на следственной работе, я одновременно занимался наукой, защитил в 2005 году диссертацию, изучал актуальные проблемы защиты государственной границы нашей страны, стал кандидатом юридических наук. С 2011 года занимался преподаванием. Служба никогда не была мне в тягость. Особенно важно понимание того, что можешь принести пользу своей работой.

Я всегда старался поддерживать хорошую физическую форму - бег, плавание, гантели. Свободное время в основном посвящаю близким. Раньше мы вместе проводили отпуск, ходили в походы. Сейчас собираемся в праздники. Есть и сугубо мужские увлечения: рыбалка, пару сезонов охотился на уток, но потом как-то охладел к этому. Увлекаюсь фотографией, рядом с поселком красивые места: лес, Ладога, крепость Орешек.

Диагноз «фолликулярная лимфома» мне поставили в мае 2019 года. Сослуживцы, узнав об этом, спрашивали: «Что ты чувствовал? Как ты узнал?» Я был всегда в хорошей форме и вдруг… Когда кто-то рядом с тобой, еще вчера здоровый и жизнерадостный, вдруг тяжело заболевает, каждый начинает думать: «В чем причина? Как обезопасить себя».

Наследственной предрасположенности к онкологическим заболеваниям у меня нет. Допускаю, что роковую роль могло сыграть интенсивное солнечное облучение в августе 2018 года, когда я отдыхал с семьей на Черном море. Я всегда осознавал, что загар - это не мое, от слова «совсем». Ленинградского солнца мне всегда хватало с избытком. Интуитивно я вел себя в этом плане правильно - и в детстве, и в юности, и в зрелости. Лет пять назад у нас появился сад-огород. Работая на земле, я изредка раздевался, кожа немного привыкла к солнцу. В 2018 году мы приобрели новый автомобиль. Жена предложила съездить на море своим ходом. Я согласился. Загорал как все.

Первым признаком болезни стал жестокий приступ интоксикации еще до отъезда домой: подъем температуры и давления, диарея, отечность, затрудненное дыхание, слабость, озноб. Все списали на отравление и перегрев на солнце, но уже тогда у меня воспалились некоторые лимфоузлы. Вернулись домой, я вышел на службу. Нервы, совещания, ежедневные заботы. Жаловаться я не привык. С руководителя люди берут пример. Перед новым, 2019 годом я впервые почувствовал тяжесть над диафрагмой. Как поужинаю, животик под футболкой просматривается. Жена и дети улыбаются, пеняют на отсутствие спортивной формы. В феврале появилась пупочная грыжа, живот к тому времени был уже как барабан. В марте я начал потеть - футболку хоть выжимай. Только в конце апреля, нащупав бугры под кожей, сообразил, что с лимфоузлами что-то не в порядке. К врачам я попал 7 мая 2019 года. Дней через десять мне поставили диагноз: «фолликулярная лимфома генерализованного характера третьей стадии с поражением костного мозга, гепато- и спленомегалией». В конце мая меня перевели в военный госпиталь под Москвой, состояние было тяжелым, терапию нужно было начинать срочно. Назначили 6 курсов химиотерапии. На следующее утро после первого введения препарата наступило облегчение - все узлы сразу же резко уменьшились. Я был счастлив, из глаз сами собой катились слезы. Понял, что буду жить дальше.

Первая линия лечения закончилась в сентябре, однако болезнь снова начала прогрессировать. К началу 2020 года мое состояние ухудшилось. Со службы пришлось уволиться. Отрадно, что назначили пенсию, выплатили страховку. 27 января 2020 года, уже как гражданский человек, я поступил на лечение в Ленинградскую областную клиническую больницу. На входе раздавали Ленточки Ленинградской Победы. Взял и я - на счастье.

Лечение продолжилось до мая. За это время я прошел освидетельствование, получил I группу инвалидности. Результат лечения порадовал всех. Он позволил летом выйти на аутотрансплантацию костного мозга. Однако клетки для пересадки в необходимом количестве взять не удалось. Врачи назначили поддерживающую терапию. Я получил ее в августе и октябре 2020 года, а в ноябре перенес ковид.

При обследовании в 2021 году было установлено, что болезнь прогрессирует. Встал вопрос о трансплантации костного мозга от донора. Я поступил на лечение в клинику им. Р.М.Горбачевой, получал там экспериментальный препарат, но это лечение пришлось приостановить, так как развилась пневмония. А я на тот момент еще от ковида не до конца оклемался… В январе 2022 года у меня был омикрон, он «подлил масла в огонь». К весне болезнь уже было не сдержать препаратами, которые раньше помогали. Но, к счастью, удалось подобрать новый. И одновременно в Российском регистре был найден совместимый донор костного мозга.

Сейчас возникла необходимость оплаты его обследования и активации. Для этого нужны денежные средства в размере более 300 тысяч рублей. Собрать их самостоятельно за короткий срок сейчас невозможно. За три года болезни я получал пенсию, группа инвалидности - нерабочая, да и не до трудоустройства было. Однако посильные расходы на лечение удавалось нести самостоятельно. Помогла выплаченная страховка. Поддерживали жена и мама. Старшие дети живут отдельно, у них свои обязательства - ипотека, оплата учебы. То, что они могут быть самостоятельными, - уже большая помощь для нас. Младшая дочь живет с нами, ей 16.

Совру, если скажу, что обращаясь с просьбой о помощи, чувствую себя комфортно. Я сам привык твердо стоять на ногах и оказывать помощь другим. Я из тех людей, для которых сказать «помогите» - это как произнести что-то стыдное…

Однажды осенью, в редкий выходной, на рыбалке мы с сослуживцем приблизились к причалу крепости Орешек. Клева не было. У нас, как это бывает, зашел суровый мужской разговор о службе, обсуждали какие-то проблемы. Шумел лодочный мотор, мы что-то доказывали друг другу. И вдруг сверху, с пирса, до нас донеслись детские голоса - школьники приехали в крепость на экскурсию, высыпали на причал, увидели ширь, солнце, реку и лодку с рыбаками. Замахали нам приветственно, заулыбались. А мы сидим с серьезными физиономиями, замолчали, как в рот воды набрали. И через секунду - машем в ответ, улыбаемся, потом искренне смеемся. Прорвалась радость! Над собой смеемся, улыбаемся детям, солнцу, своей жизни. За секунду довелось понять самое главное….

Я вспомнил этот случай и подумал: попросить о помощи - не стыдно! Принять помощь - как улыбнуться в ответ!